Симптомные расстановки и речевые нарушения

Оль­га Ингуран

За годы рабо­ты с рас­ста­но­воч­ны­ми фигур­ка­ми в «Цен­тре пато­ло­гии речи и ней­ро­ре­а­би­ли­та­ции» я осо­зна­ла всю неоце­ни­мость это­го инстру­мен­та для тера­пев­та в рабо­те с кли­ен­та­ми. А что делать с паци­ен­та­ми, име­ю­щи­ми очень гру­бый рече­вой дефект, когда в рас­па­де не толь­ко пони­ма­ние обра­щен­ной речи собе­сед­ни­ка и сама речь паци­ен­та, но так­же и пись­мо, и чте­ние? Когда нет ника­ких спо­со­бов уста­но­вить кон­такт с кли­ен­том. Тогда на помощь при­хо­дят фигур­ки. Кол­ле­ги шути­ли: «Надо вызы­вать Оль­гу Вик­то­ров­ну как «ско­рую помощь» с её фигур­ка­ми, что­бы хоть как-то уста­но­вить кон­такт с пациентом».

И откры­ва­ют­ся уди­ви­тель­ные фено­ме­ны. Когда я толь­ко высы­паю перед ними фигур­ки, эти паци­ен­ты как буд­то про­сы­па­ют­ся и выхо­дят из «забы­тья». В пол­ном мол­ча­нии, в пол­ной кон­цен­тра­ции вни­ма­ния, без огла­ше­ния каких-либо инструк­ций с моей сто­ро­ны, они сами начи­на­ют дви­гать фигур­ки, при этом выби­рая опре­де­лен­ное коли­че­ство фигу­рок и рас­став­ляя их (как пра­ви­ло, одной здо­ро­вой рукой) в соот­вет­ствии со сво­им внут­рен­ним обра­зом. Я мол­ча нахо­жусь в сто­роне, никак не вме­ши­ва­ясь и толь­ко наблю­дая. Паци­ент пол­но­стью захва­чен и ведом дви­же­ни­ем сво­ей Души.

Ино­гда это длит­ся 20–30 минут. Я могу наблю­дать эмо­ции, кото­рые выра­жа­ет паци­ент. Ино­гда это сле­зы, и тогда мы закан­чи­ва­ем на этом. И это хоро­шее реше­ние на дан­ный момент, когда паци­ент соеди­ня­ет­ся с чем-то внут­ри себя, что под­ни­ма­ет­ся и хочет быть про­яв­лен­ным. Ино­гда это смех и игри­вость, кото­рые неожи­дан­но проявляются.

Быва­ет так, что игри­вость или смех похож на что-то «безум­ное», стран­ное, что захва­ты­ва­ет паци­ен­та. Но через неко­то­рое вре­мя паци­ент, соеди­нив­шись и этим, при­хо­дит в сба­лан­си­ро­ван­ное, ров­ное пси­хо-эмо­ци­о­наль­ное состо­я­ние. И это тоже хоро­ший результат.

Вер­нём­ся к паци­ен­там со сред­ней или средне-лег­кой сте­пе­нью рече­вых нару­ше­ний. Как толь­ко запрос снят и симп­том­ная рас­ста­нов­ка нача­лась, часто откры­ва­ет­ся лояль­ность к мате­ри, и боль­шин­ство паци­ен­тов настоль­ко любя­щие дети сво­их мам, что с радо­стью име­ют этот симп­том и гото­вы нести его и даль­ше. После того, как уда­ет­ся пока­зать кли­ен­ту его бес­со­зна­тель­ную дет­скую любовь к мате­ри (со всем ува­же­ни­ем к про­шло­му, каким бы оно ни было), нахо­дит­ся новый образ-реше­ние, более кон­струк­тив­ный на дан­ный момент для паци­ен­та. И глу­бо­кий выдох и улыб­ка кли­ен­та гово­рит о том, что рабо­та завершена.

Такую рабо­ту с паци­ен­том я часто не делаю. Сле­ду­ю­щая встре­ча назна­ча­ет­ся через неде­лю (курс лече­ния в кли­ни­ке 45 суток), и в инди­ви­ду­аль­ной бесе­де про­яс­ня­ет­ся, какие изме­не­ния паци­ент отме­тил уже сей­час, что про­ис­хо­дит в его пси­хо­эмо­ци­о­наль­ном состо­я­нии – луч­ше, хуже или никак. А в это вре­мя смеж­ные спе­ци­а­ли­сты (лого­пе­ды, нев­ро­ло­ги и др.) отме­ча­ют поло­жи­тель­ную дина­ми­ку реа­би­ли­та­ци­он­но­го про­цес­са. Если я тоже отме­чаю улуч­ше­ния, то сле­ду­ю­щую рас­ста­нов­ку мы дела­ем через неко­то­рое вре­мя по дру­го­му запро­су (не по симп­то­му), кото­рый часто откры­ва­ет­ся после первого.

Ино­гда после про­яс­не­ния запро­са выяс­ня­ет­ся, что это будет не симп­том­ная рас­ста­нов­ка, а рас­ста­нов­ка частей симп­то­ма.

При­мер: паци­ент Р., 56 лет, инсульт, гру­бые нару­ше­ния речи и голо­са (гово­рит шепо­том, еле-еле слыш­но), слю­но­те­че­ние. На мой вопрос: «Что для Вас было бы хоро­шим реше­ни­ем?», – отве­ча­ет: «Речь… плохая…».

Спра­ши­ваю: «А что­бы речь слу­ча­лась, что необ­хо­ди­мо для Вас?». Отве­ча­ет: «Сло­ва, голос, наме­ре­ние гово­рить и кон­такт глазами».

Когда были опре­де­ле­ны кли­ен­том эти четы­ре важ­ные для него состав­ля­ю­щие речи, мы при­сту­пи­ли к рас­ста­нов­ке. Я попро­си­ла паци­ен­та выбрать четы­ре фигур­ки (что он с радо­стью и сде­лал), и на листоч­ках напи­са­ла эти четы­ре части речи. Листоч­ки пере­вер­ну­ли так, что кли­ент не выдел, что на них напи­са­но, на них поста­ви­ли фигур­ки, и пятую фигур­ку мы назва­ли самим пациентом.

Целью рас­ста­нов­ки было сба­лан­си­ро­вать все эти части внут­ри паци­ен­та. И когда реше­ние было най­де­но, мы откры­ли листоч­ки, что внес­ло ясность в пони­ма­ние паци­ен­том себя и сво­е­го симп­то­ма. Важ­ная часть, обла­да­ю­щая боль­шим ресур­сом, ока­за­лась – «кон­такт гла­за­ми». И паци­ент при­знал это как факт. Он ска­зал, что ему и преж­де было не про­сто смот­реть людям в гла­за, а после инсуль­та, когда речь нару­ши­лась, он и совсем пере­стал уста­нав­ли­вать с кем бы то ни было зри­тель­ный кон­такт. Через два дня этот паци­ент само­сто­я­тель­но при­шел на пси­хо­ло­ги­че­скую груп­пу и остал­ся до конца.

Еще несколь­ко при­ме­ров из практики.

Паци­ент С., 29 лет, череп­но-моз­го­вая трав­ма, лег­кий пра­во­сто­рон­ний геми­па­рез (нару­ше­ние дви­га­тель­ных функ­ций руки и ноги), пол­ный рас­пад соб­ствен­ной речи, при этом обра­щен­ную речь пони­ма­ет в пол­ном объеме.

Исто­рия жиз­ни паци­ен­та: чет­вер­тый ребе­нок в семье, жил в деревне с роди­те­ля­ми, роди­те­ли-алко­го­ли­ки, отец бил мать на гла­зах у детей. Когда ему было 7 лет, пер­вый раз выта­щил мать из пет­ли (попыт­ка суи­ци­да). За год до череп­но-моз­го­вой трав­мы отец умер, а у мате­ри была повтор­ная попыт­ка суицида.

Паци­ент кон­так­тен, раз­ре­ше­ние на рас­ста­нов­ку дал. Когда нача­лась рабо­та, то все ука­зы­ва­ло на то, что кли­ент не смот­рит на мать. Я поста­ви­ла фигур­ку мате­ри, что вызва­ло вспыш­ку агрес­сии у паци­ен­та, он смах­нул все фигур­ки, и жеста­ми и эмо­ци­я­ми попро­сил боль­ше нико­гда не гово­рить о матери.

Я осме­ли­лась ска­зать, что тогда ты дол­жен пони­мать, что мы все можем быть неуспеш­ны в тво­ей реа­би­ли­та­ции. Боль­ше к этой теме в тече­ние кур­са мы не при­ка­са­лись. Паци­ент выпи­сал­ся с улуч­ше­ни­я­ми в рече­вом ста­ту­се (хотя резуль­тат мог бы быть лучше).

Через год этот паци­ент опять посту­пил к нам, и мы отме­ча­ли поло­жи­тель­ную рече­вую дина­ми­ку. Паци­ент С. сам попро­сил меня с ним пора­бо­тать и на мое заме­ча­ние: «Твоя речь ста­ла зна­чи­тель­но луч­ше», паци­ент С. отве­тил: «Мама, умерла».

Одна­жды Берт Хел­лин­гер ска­зал: «Дети ста­но­вят­ся сво­бод­ны­ми, когда уми­ра­ют роди­те­ли». Похо­же, это был тот самый слу­чай и я, как рас­ста­нов­щик, мог­ла это видеть. Паци­ент С. дал раз­ре­ше­ние на рас­ста­но­воч­ную рабо­ту с ним, это был кон­струк­тив­ный кон­такт по сле­ду­ю­щим запро­сам. Паци­ент С. выпи­сал­ся с прак­ти­че­ским вос­ста­нов­ле­ни­ем рече­вых и дви­га­тель­ных функ­ций, вер­нул­ся в семью (жена и двое детей) и на работу.

Хоте­лось бы поде­лить­ся еще одним аспек­том моей рабо­ты – это рабо­та с заи­ка­ю­щи­ми­ся (отде­ле­ние лого­нев­ро­за). Это моло­дые люди от 14 лет и стар­ше, кото­рые при­хо­дят к нам на курс 45 дней, зани­ма­ют­ся в груп­по­вом режи­ме, име­ют раз­ную сте­пень заи­ка­ния от лег­кой до очень гру­бой сте­пе­ни выра­жен­но­сти рече­во­го дефек­та. С эти­ми паци­ен­та­ми у меня есть воз­мож­ность делать рас­ста­нов­ку в груп­пе. Нуж­но отме­тить необы­чай­ную чув­стви­тель­ность моло­дых ребят к дина­ми­кам Души. Они охот­но учув­ству­ют в рас­ста­нов­ках, и искренне и откры­то про­яв­ля­ют все, что хочет быть про­яв­лен­ным. При этом я так же могу отме­тить, что сте­пень их дове­рия к Жиз­ни зна­чи­тель­но выше, чем у взрос­лых пациентов.

Откры­ва­ет­ся глу­бо­кая лояль­ность к сво­им мате­рям, чаще к мате­рям, хотя и к отцам тоже.

При­ме­ры: Паци­ент В., 24 года, учит­ся в духов­ной семи­на­рии, хочет стать свя­щен­ни­ком-ора­то­ром; средне-гру­бая сте­пень заикания.

Исто­рия жиз­ни паци­ен­та: тре­тий ребе­нок в семье; отец и стар­шие бра­тья тоже заи­ка­ют­ся, но у паци­ен­та В. самая тяже­лая сте­пень заи­ка­ния, чем у них всех. От инди­ви­ду­аль­ной рас­ста­нов­ки отка­зал­ся по рели­ги­оз­ным убеж­де­ни­ям. При выпис­ке имел незна­чи­тель­ные улучшения.

Паци­ент Д., 18 лет, закон­чил шко­лу, име­ет орга­ни­че­ское пора­же­ние голов­но­го моз­га, задерж­ка рече­во­го раз­ви­тия с дет­ства, самая гру­бая сте­пень заи­ка­ния (прак­ти­че­ски ни одно­го сло­ва ска­зать не может). В Моск­ву на курс ней­ро­ре­а­би­ли­та­ции при­е­хал с мамой из г. Вологды.

Исто­рия жиз­ни паци­ен­та Д.: мама в раз­во­де с отцом, отец в жиз­ни ребен­ка не при­ни­мал уча­стия, един­ствен­ный ребе­нок, живет с мамой, тетей и бабуш­кой. Паци­ент Д. лег­ко всту­па­ет в кон­такт со спе­ци­а­ли­стом, дает раз­ре­ше­ние на расстановку.

Запрос: «На что ука­зы­ва­ет симп­том заи­ка­ние или что сто­ит за заи­ка­ни­ем?». Пер­вое, что откры­лось в рас­ста­нов­ке, что паци­ент Д. не един­ствен­ный ребе­нок сво­ей мате­ри. Это была тай­на. И паци­ент Д. был рас­те­рян, пото­му то не знал, что делать со сво­ей злостью.

Я пояс­ни­ла ему, что ребе­нок име­ет пра­во знать свое место в роди­тель­ской систе­ме, поэто­му сей­час злость, кото­рую он испы­ты­ва­ет, умест­на. На сле­ду­ю­щий день ко мне при­хо­дит мама это­го юно­ши с пре­тен­зи­ей: «Что Вы сде­ла­ли с моим милым маль­чи­ком? Он вче­ра агрес­си­ро­вал на меня.».

Я спро­си­ла маму: «Д. не един­ствен­ный Ваш ребе­нок? Да?». Мама сна­ча­ла еще пыта­лась отри­цать, защи­щать­ся, спро­сив: «Вы отку­да зна­е­те?», а потом отда­лась чув­ствам (она плакала).

Я нача­ла рабо­тать и с мамой тоже. И маме уда­лось соеди­нить­ся с болью поте­ри трех преды­ду­щих детей, и это осво­бо­ди­ло на уровне Души и паци­ен­та Д. В сле­ду­ю­щие дни мама с сыном выгля­де­ли эмо­ци­о­наль­но «более живы­ми» и откры­ты­ми. С юно­шей мы сде­ла­ли еще несколь­ко рас­ста­но­вок, и выяс­ни­лось, что он лоя­лен к дедуш­ке, кото­рый вое­вал на войне, и было мно­го умер­ших (брат­ские моги­лы). Когда паци­ент Д. с этим фак­том соеди­нил­ся, в его душе ста­ло мир­но. Уеха­ли мама и Д. в свой город с глу­бо­кой бла­го­дар­но­стью в сердце.

Хочу отме­тить такой момент, кото­рый я заме­ти­ла в рабо­те с паци­ен­та­ми, име­ю­щи­ми рече­вые нару­ше­ния: чем боль­шую дав­ность име­ет при­чи­на или факт, тем сте­пень выра­жен­но­сти рече­во­го дефек­та гру­бее. Т.е., если чело­век, с кото­рым свя­зан носи­тель симп­то­ма, явля­ет­ся дедуш­кой, т.е. тре­тье поко­ле­ние назад, то сте­пень дефек­та гру­бее; чем бли­же – напри­мер мама – тем сте­пень легче.

Берт Хел­лин­гер отме­чал, что симп­том что-то урав­но­ве­ши­ва­ет в систе­ме. В первую оче­редь, к болез­ням при­во­дит непри­ня­тие роди­те­лей, упре­ки или обви­не­ния в их адрес. При­ня­тие роди­те­лей уда­ет­ся, когда мы с ними встре­ча­ем­ся по ту сто­ро­ну добра и зла, на уровне люб­ви духа.

Ока­за­лось, что рече­вые нару­ше­ния обу­слов­ле­ны семей­ной исто­ри­ей; за все­ми рече­вы­ми нару­ше­ни­я­ми сто­ит нере­шен­ный семей­ный кон­фликт: кто-то не имел пра­ва нахо­дить­ся в семье и не имел голо­са, пото­му что его суще­ство­ва­ние скры­ва­лось или пото­му что от него отка­за­лись; или двое чле­нов семьи нахо­ди­лись в непри­ми­ри­мом про­ти­во­сто­я­нии, к при­ме­ру, пре­ступ­ник и жертва.

Это при­во­дит к тому, что кто-то из потом­ков заме­ща­ет одно­вре­мен­но их обо­их и пото­му они не могут выска­зать­ся в нем пооди­ноч­ке. Поэто­му они начи­на­ют заи­кать­ся. Так, обна­ру­жи­лось, что заи­ка­ние име­ет ту же подо­пле­ку, что и шизо­фре­ния; в то вре­мя как при шизо­фре­нии нере­шен­ный кон­фликт про­яв­ля­ет­ся в спу­тан­но­сти созна­ния, у заи­ки он про­яв­ля­ет­ся в речи.

Дру­гие при­чи­ны заи­ка­ния:

- заи­ка­ние из стра­ха перед чело­ве­ком: часто мы видим, что заи­ка, преж­де чем начать гово­рить, смот­рит в сто­ро­ну. Это зна­чит, что он смот­рит на какой-то внут­рен­ний образ, или точ­нее, чело­ве­ка, перед кото­рым он испы­ты­ва­ет страх и перед кото­рым начи­на­ет заи­кать­ся. Реше­ние: в рас­ста­нов­ке заи­ка име­ет воз­мож­ность встре­тить­ся с этим чело­ве­ком и про­явить к нему уважение.

- заи­ка­ние в свя­зи с запре­том на рас­кры­тие тай­ны: тай­на, кото­рая стре­мить­ся вый­ти на свет, но вну­ша­ет семье страх. Пр.: ребе­нок, чьё суще­ство­ва­ние скры­ва­ет­ся. У детей рече­вые нару­ше­ния часто воз­ни­ка­ют пото­му, что их роди­те­ли хотят или вынуж­де­ны что-то скры­вать. Толь­ко когда роди­те­ли начи­на­ют гово­рить об этом откры­то, у детей появ­ля­ет­ся воз­мож­ность оста­вить свое рече­вое нару­ше­ние в прошлом.

- безу­мие: у име­ю­щих рече­вые нару­ше­ния часто быва­ет что-то безум­ное (пр.: непро­из­воль­ный исте­ри­че­ский смех). Сума­сше­ствие – это что-то, что не в состо­я­нии при­ми­рить­ся, пре­ступ­ник и жерт­ва. У чело­ве­ка воз­ни­ка­ет заи­ка­ние, пото­му что в нем одно­вре­мен­но стре­мят­ся выска­зать­ся два анта­го­ни­ста. Один хочет что-то ска­зать, но не име­ет на это пра­во, и другой.

Реше­ние: пред­по­сыл­кой здесь явля­ет­ся то, что в пси­хо­ло­ге про­ис­хо­дит ана­ло­гич­ный про­цесс. Пси­хо­лог тоже дол­жен соеди­нить в сво­ей душе тех, кто про­ти­во­сто­ит друг другу.

Путь к выздо­ров­ле­нию часто про­хо­дит через тяже­лые пере­жи­ва­ния, и под­ра­зу­ме­ва­ет при­ня­тие самых раз­ных обла­стей чело­ве­че­ско­го опы­та, в том чис­ле и тяжелых.

Мы забо­ле­ва­ем, если отсту­па­ем от люб­ви Духа. Мы оста­ем­ся здо­ро­вы­ми или выздо­рав­ли­ва­ем, если живем в гар­мо­нии с любо­вью Духа или если мы сно­ва к ней воз­вра­ща­ем­ся, в какой-то момент ее утратив.

С глу­бо­кой любо­вью и ува­же­ни­ем к Бер­ту Хелленгеру,

Ингуран Ольга

кли­ни­че­ский пси­хо­лог, нейропсихолог

Запи­сать­ся на кон­суль­та­цию ПОДРОБ­НЕЕ

العربيةEnglishFrançaisDeutschРусскийEspañol