В поисках брата.…/Фрагмент из сессии П.С. Гынгазова
Друзья, сегодня публикуем для вас интереснейший фрагмент из сессии П. С. Гынгазова. Мы услышали мнение нашей аудитории, что очень часто воплощения Души в сеансах регрессии у Павла Сергеевича оказываются в неодушевленных и нечеловеческих проявлениях.
Хотелось бы развеять это мнение следующей публикацией, которая оказалась на удивление показательной и максимально проявила цели и задачи Души в последующих инкарнациях. Также, на наш взгляд, ценностью метода является доведение погружения до его логического финала, в сессии просматривается не одно прошлое воплощение, в поисках истины здесь пришлось погрузиться и просмотреть три предыдущих жизненных этапа, пока наконец не поняли цель Души и причины возникновения целого цикла жизней.
На следующей неделе мы готовим для вас выпуск интервью с П.С. Гынгазовым, в котором он расскажет о создании и становлении своей авторской методики регрессионной терапии под названием «Остановка внутреннего диалога» и ответит на некоторые вопросы наших читателей. И не забывайте , что с 20 по 24 января 2025 года у вас еще есть возможность записаться на очный сеанс регрессии у Павла Сергеевича в г. Красногорске (МО).
Главная особенность техники состоит в том, что ведущий работает не с сознанием пациента, которое полностью контролирует ум, а с Бессознательным, которое уму не подконтрольно. Многолетний опыт работы позволяет прийти к заключению, что Сознание выступает в роли «режиссера – постановщика». Оно пристрастно, и может выстроить любой сценарий в канве своей логики. Оно склонно объяснять и оправдывать избранный путь, прописывая соответствующий сценарий, даже если тот оказывается ложным.
Бессознательное же безоценочно фиксирует все события , исключая текущий эмоциональный фон. Поэтому при выходе на уровень Бессознательного можно просмотреть записи своеобразного внутреннего «видеорегистратора» прошедших инкарнаций.
− Ощущение, как будто я стою за углом чего-то.
− Тело какое − больше, маленькое?
− Или я вижу человека, который стоит за углом − не могу понять.
− За углом увидеть нельзя, ты можешь чувствовать, что там кто-то
стоит. Это может быть опасно, может быть спасение. Эмоция какая?
− Пока никакой.
− А прочувствуй тело, которое видит, что стоит за углом человек. Он прячется?
− Похоже, прячется от кого-то, но это такая, игра. А я, по-моему,
ребёнок, я мальчик, лет семи-восьми. А это тоже мальчик, он постарше, уже
подросток, лет пятнадцать, наверное. Похоже, он мой брат…
− Внутреннее твоё состояние?
− Любопытство.
− Только любопытство, никаких других эмоций нет?
− Любопытство, потому что я не могу понять, где он есть? Как понять
слово любопытство?
− Мне интересно, что будет дальше…
− Давай. Это игра в прятки, обычная человеческая?
− Пока не пойму, но похоже на то…
− Хорошо. А где это, в какое время года, какое время суток?
− Это лето или конец лета, смеркается. Ещё все видно, но уже…
− Ещё цветное, но уже сереет?
− Да, именно так!
− Как ты одет?
− У меня сандалии, даже мне кажется, мне меньше – лет шесть,
наверное. Ещё даже в школу не хожу. Да, шесть лет. Сандалии, шортики с
лямочками, рубашечка.
− Я понял.
− Да, это игра какая-то, потому что он из-за угла выглядывает, ждет то
ли команды, то ли сигнал ему надо. И тут он срывается с места и побежал. Я
за ним. Я за ним бегу просто потому, что он мой старший брат, но я
понимаю, что они играют.
− Кто они?
− Мальчишки постарше.
− Тебя не с кем оставить?
− Будешь только под ногами путаться, да ещё наступят?
− Да.
− А так не с кем тебя оставить, таскают тебя с собой?
− Я сам, наверное, таскаюсь.
− Он мог на тебя притопнуть ногой, в бочку посадить, но не посадил же.
− Ну да.
− С каким пиететом, насколько ты любишь своего брата?
− В данный момент он главный в моей жизни!
− Вот это почувствуй, ты счастливый?
− Да!
− Вот это беззаботное счастье, счастье, которое не нужно
заслуживать, не нужно выпрашивать, счастье, которое на тебя снизошло
− прочувствуй именно это ощущение и прочувствуй, откуда, оно ведь всегда
на нас нисходит, оно всегда есть!
− Ну мне сейчас не до этого.
− Ну ты сейчас это, потом будем играть дальше.
− Мне надо за ними угнаться.
− Я падаю, у меня сандаль слетает!
− Коленку разбил?
− Да, коленку, у меня эта лямка с плеча, шорты съехали, я упал,
запутался, разбил коленку!
− Плачу?
− Да, плачу, мне так обидно, что убежали. И тут смотрю − брат
возвращается, берет меня на руки, такой высокий, не знаю, сколько ему лет −
четырнадцать-пятнадцать, наверное. Берет меня на руки, я сразу
успокаиваюсь и мне что-то говорит.
− Он говорит что-то хорошее, тёплое?
− Да, он отвлекает меня.
− Помнишь, я тебя попросил несколько минут назад — это счастье,
которое снисходит всегда на нас?
− Ну вот оно сейчас снизошло!
− Вот пожалуйста, прочувствуй это. Что тебе не надо ни у кого
просить, сильные сами дают это.
− Да.
− И вот это место, где мы живем, это пространство − оно сильное,
оно даёт нам всё время это понимать. Прочувствуй это и переведи на
осознанный уровень С.!
− А вот сейчас, для того, чтобы было не «вроде», а чтобы получилось,
по жизни С. найди какие-нибудь эпизоды, где ты вроде как у разбитого
корыта вроде, где у тебя не очень радостные чувства, вот это сможет,
новое ощущение, которое ты сейчас нашла, из ничего нашла и можешь
брать, тебе его дают столько, сколько тебе надо. Попробуй, можно как-то
изменить отношение к тому, что было не очень хорошо? Поняла, о чём я?
− Да…
− Давай, это очень важно сейчас. Сейчас не бери самые жуткие, где
тяжело разбираться, а вот та мелочь и как хорошо, что всё это есть
вокруг, оно мне помогает, оно на моей стороне, оно как старший брат,
который меня не оставит с разбитой коленкой. У тебя ведь такое сейчас
складывается?
− Вот пожалуйста, все это пойми и осознай, и переведи на
осознанный уровень, что можно просто брать, даже когда тебе не
поднесли на тарелочке с голубой каёмочкой, просто взять то, что тебе
нужно, то, что ты хочешь.
− Сейчас, я настраиваюсь. Получилось!
− Точно?
− Да. Небольшое, так скажем…
− Нет, чтобы было нормально!
− Я имею в виду, на небольшом эпизоде. Маленькая неприятность.
− Получилось, ты поняла как?
− Да.
− Ещё один возьми какой-то эпизод, можешь покрупнее брать. Тут
главное принцип понять. Как только ты осознаешь принцип, будешь в нём
работать − так сразу всё будет идти совершенно по-другому.
− Ну всё, проработала.
− Точно?
− Да.
− Сможет тебе это помогать?
− Я думаю, что да.
− Давай теперь вернёмся. Брат взял тебя на руки, ты его за шею обнимаешь?
− Приятно это?
− Да…
− Ты чувствуешь, что он тебя любит?
− Да!
− Вот это, когда он тебя держит на руках, у тебя появилось ощущение
неуязвимости?
− Да, неуязвимость, всё остальное вообще всё равно, что коленка разбитая…
− Вот это ощущение неуязвимости переводи на осознанный уровень С.. «И уже ничего не болит».
− Что-то, видимо, заходит в фоновом режиме.
− Я знаю. И что, что ещё можешь рассказать о себе? Вообще вот
посмотри, тебе шесть лет и брат всегда был твоим заступником, защитником?
− Да, всегда. Мы живём с бабушкой, родителей нет.
− Погибли, что ли, в общем, нет их.
− То есть, вы два брата и бабушка, которая вас выращивает?
− Да.
− Ну бабушка занимает достойное себе место?
− Да, конечно, она кормит нас, вкусно готовит!
− Она любит вас?
− Она очень любит нас, и мы её очень любим.
− Хорошо, давай по этим ощущениям, приятным очень, поехали в твое
зачатие. А как тебя звать-то?
− Артёмка!
− Отлично, Артёмка, поехали в твое зачатие. Скажи, пожалуйста, вот
будущий мальчик Артёмка почему идёт именно в эту пару, с какой целью?
Сейчас в это время этих пар, которые занимаются одним и тем же, сотни.
Почему выбираешь именно эту пару? Это Россия, получается, Артёмка?
− Ну да. Мне брат нужен, старший.
− Интересно. А какой он должен быть, старший брат?
− В старшем брате всё − и любовь, и защита. Он как часть меня, только
более сильная!
− Хорошо, сейчас тогда я тебе задам вопрос на засыпку. Поехали в то
воплощение, из которого ты решил, что следующее воплощение будет с
таким старшим братом. Поехали, где у тебя был недостаток в этом старшем
брате?
− Другой уже мальчик, не Артёмка?
− Да.
− Где это?
− У дороги я сижу на камне или возле камня.
− Дорога эта летняя, зимняя?
− Летняя.
− Камень сильно тёплый?
− Ну да, но дело уже к вечеру. То ли остывать начал. Я сижу и плачу,
размазываю слёзы по лицу по грязному…
− Есть у тебя имя, тебя как-то называют, у тебя семья есть, или кто-то
близкий?
− Нет, у меня никого нет.
− Вообще? Беспризорник?
− Не то что беспризорник, не могу понять − то ли я отстал, то ли
потерялся. Там, похоже, бегут от кого-то люди.
− Это какой исторический период?
уходят из нашей деревни, где я жил.
− То есть, там какие-то военные действия?
− Ещё ничего нет, но видимо, прошёл слух. Там в какой-то части уже
военные действия идут и ожидалось, что с одной стороны и до сюда
докатится, а с другой стороны была надежда, что не затронет, но народ
потихоньку начал уезжать оттуда…
− Оставлять?
− Да.
− А тебя-то есть, Арно, родители?
− Нет, я сирота, я не могу понять, то ли с кем-то живу, в какой-то
семье, меня взяли. Да, и там тоже мальчик старше меня, он мог бы быть моим
братом, но так, как я приёмный, просто меня взяли, потому что родители
погибли, или куда-то делись, не знаю. И меня взяли. Я всё время смотрел на
него с восхищением, боялся то ли выразить восхищение, то ли как-то
приблизиться к нему, потому что он…
− Ты не знал его отношения к себе?
ровно, но я чувствовал себя приёмышем и поэтому своих чувств не
выказывал. А он тоже в свою очередь, потому что я в этой семье не так
давно.
− Слава Богу, что не бил!
− Ну да.
− То есть, он пытался тебя не замечать?
− Да, где-то так. Ну не то, что «не замечать», но много не возился со
мной, как с младшим братом, потому что у него другие обязанности были в
семье.
− Ну там, наверное, было немножечко пожёстче со всеми обязанностями.
− Ну да.
− Всё-таки XVIII-ый век, там много обязанностей, нету такой
урбанизации.
− Я знал, что он меня в обиду не даст, но и нянькаться со мной не будет.
− И вот когда начались такие выражения, что надо уходить, не уходить,
а они стали уходить − они тебя взяли или нет?
− Да, они меня взяли, конечно, но как-то получилось, что я отстал или
потерялся.
− Найди этот момент, когда вы пошли вместе. Вы едете на арбах, на
телегах?
− Кто на телеге, кто пешком идёт.
− Ты пешком идёшь?
− Да.
− А этот твой, брат названный?
− Вы не рядом, или я всё время пытаюсь около него быть?
− Ну я стараюсь больше за телегу держаться пока, а он идёт, видимо,
лошадь в поводу ведёт, впереди меня где-то.
− И что случилось-то, что заставило тебя, Арно, отцепиться от телеги?
− Мы въехали в лес, там развилка, вернее, дорога пошла вправо, к лесу,
мы поехали в ту сторону. Кто-то сказал, что надо спрятаться в лесу,
переночевать, не в открытом поле. Потому что неизвестно, вдруг погоня
будет, ну не погоня, кому мы нужны, просто лихие люди там. И мы свернули
этим обозом своим, не знаю, сколько там − может, телеги три было. Там,
наверное, не только наша семья была.
− Удалось дожить до рассвета?
− Вот я в этот момент, то ли меня за хворостом послали для костра,
может, я захотел в туалет. И я возвращаюсь, а никого нет.
− То есть, ты не заблудился, ты вернулся на то же место, откуда ушёл?
− Да, и никого нет…
− Мы с этого начали, что ты сидишь на камне?
− Это сейчас тебе сколько, лет пять-шесть?
− Да лет шесть, наверное. Может, семь.
− А давай вернёмся в твои три года, Арно. Родители твои ещё живы?
Если уже их нет, то давай вернёмся ещё раньше, когда они были живы. Какие
у тебя родители, Арно?
− В три года они ещё живы были.
− Какие они? Они обращали на тебя внимание или просто бегает тут что-то?
− Обращали, да, сильно не сюсюкались, но и не обижали.
− Но любили, чувствовалось от них?
− Да. Там получилось так, что они поехали куда-то, то ли на ярмарку, и
не вернулись.
− Ну, наверное, их ограбили да убили.
− Да, скорее всего, так, либо там опять же, какая-то война шла, они
попали под раздачу. А я в этой семье, они и раньше за мной присматривали,
там все время от времени ездили на рынок продавать что-то, покупать и я так
в этой семье и остался. Я, честно говоря, и не понял, просто констатация
факта, что родители не вернулись, но такого, что я ждал, потом понял, что с
ними что-то случилось…
− И что была сильно большая травма?
− Да, этого не было.
всё, что можно, ты ни в чём не нуждался, но ты был самостоятельным, они
давали тебе такую возможность?
− Ну да, там таких ребятишек много было.
− Я понял. Хорошо, и что, вот ты сидишь на этом камне, который уже
остывает, потому что вечереет и плачешь, слезы по лицу размазываешь. Тебе
удалось дождаться кого-то, кто-нибудь решил найти – «где же Арно»?
− Стемнело и я просто уснул от горя или от усталости.
− И от страха.
под кустом в траву и уснул.
− Проснуться-то удалось?
− Проснулся я, слышу топот копыт, разговоры, людские голоса.
− На вашем языке?
− Да. Ржание лошадей. Так как я там незаметно за кочку, я не стал,
решил прислушаться сначала, посмотреть, кто это такие. А это всадники,
причем они возвращались с той стороны, куда моя семья уехала. И я понял,
что они их убили. Получается, что меня, послав за хворостом, или я по нужде
− мне это спасло жизнь! Я понял, что мне надо куда-то пробираться из леса,
какую-нибудь деревню искать и желательно не попадаться на глаза лихим
людям.
− Помнишь, мы начали с того, что ты пошёл в предыдущее
воплощение, в Арно, потому что тебе нужен был брат?
− Старший брат, да!
− Вот этот мальчик, который тебе вроде был старшим братом, вы с ним
не завершили, он не смог сделаться тебе старшим братом, не научил тебя
ничему?
− Да, он был суррогатным братом, он, во-первых, не был мне по крови
братом и, во-вторых, он не общался со мной как с братом. Не важно −
родной, не родной, близости не было. Хотя жили в одной семье и по идее
должны были быть близкими.
она, та близость, прочувствуй? И сейчас, когда ты это прочувствовал,
пожалуйста, давай вернёмся в то воплощение, в котором была хорошо,
сильно выражена, которое тебе осталось как эталон – «мой старший брат».
— Это то воплощение, с которого мы начали.
− То есть, мы перепрыгнули вперед?
− А надо назад вернуться?
− Да, откуда у тебя пошло это? Ты пошёл в воплощение, с которого мы
начали, когда ты был Артёмкой. Ты пошёл, потому что должен был
перепрочувствовать ощущения родного брата старшего. Вот я говорю: давай
вернёмся в прошлое воплощение. Тебе надо было родного брата
почувствовать, но там не было родного брата по крови, а по духу он тебе не
родной брат. Поэтому я говорю: давай ещё глубже пойдём, где у тебя это
было, что оставило такой след мощный, сильный, почему тебе надо
обязательно, чтобы был старший брат или кто-то, кто тебя бы вёл, которого
бы ты слушал? Это может быть очень далеко, это может быть не очень
далеко.
− Хорошо, ты там кто, шкурных дел мастер? Ты там старший брат или
у вас там братьев нет, только наставник?
− Там вообще племя одно, отец один, а матерей много. Получается, мы
все единокровные там, братья и сёстры. Племя какое-то, видимо…
− Может быть. То есть, это ещё каменный век?
− Вроде того.
− У вас там самое лучшее − это, скорее всего, будет лук, стрелы, копья?
Ты мужчина, женщина?
− Я мальчик опять.
− Так логический ум у тебя, у девочки С., такой же хороший, есть
откуда брать. И что ты мальчик?
− У меня брат есть, я знаю, что он у меня есть, я вижу его. Он такой
весёлый, всё время со старшими мужчинами на охоту, или куда там они
ходят, не знаю я. Он очень хорошо ко мне относится, я не знаю, почему он
меня выделяет, там детей много, и девочки есть, и мальчики, и постарше, и
помладше, почему-то он меня выделяет, как-то заботится обо мне.
− Приятно это?
отца, ни от матери. Там получается, что матерей несколько, отец один, там он
альфа-самец, с прайдом можно сравнить. Там честно сказать и не скажешь,
где твоя мать, потому что всё перемешалось. К любой подойди, она тебя
приголубит и накормит. Это немножко не то, потому что у них какие-то
другие обязанности или как это современным языком сказать, жизненные
задачи.
− У женщин?
− Да. А у этого мальчика, он уже не мальчик, юноша − он очень близок
со мной, потому что он мне много рассказывает, показывает, как с оружием
обращаться, или с орудиями, иногда берёт меня с собой, не на охоту, ещё
рано на охоту в моём возрасте, но когда есть свободное время − в лес или
куда-то, рассказывает, как они охотятся, где они были, кого они убили, что
они видели − он мне всё это рассказывает.
− То есть, он тебе помогает набираться опыта?
− Да.
− Хорошо, для чего это нужно?
− Не могу понять, почему он так меня выделяет.
− По всей видимости, ты отличаешься от всех своей
сообразительностью, разговорчивостью и сообразительностью, как птица
Говорун!
− Просто может быть я из младших самый старший, что ли, те ещё
вообще малышня, и девчонки маленькие. С девчонками что ему говорить, а
пацанята маленькие совсем.
так понимаю?
− Я думаю, да, потому что он со мной много общается. А он скорее
всего, у него нет сверстников братьев, либо старше.
− Либо совсем младше тебя.
− Да.
− То есть, ты там получаешься старший из младших.
− Ну там тоже есть мужчины, понятно, что они тоже из этого племени,
они тоже родственники какие-то, но у них тоже там уже свои семьи.
− А этот еще свободный?
вышел, ещё и взрослым не стал окончательно, поэтому он очень много,
большую часть своего свободного времени проводит со мной. Его убивают
на охоте, стрелой его пронзило. Я не знаю, это может быть, другое племя,
столкнулись, или кто-то из своих случайно. Нет, это другое племя. Из своих
— это если только умышленно так сделать!
− Ну там у вас же не было такого умышленного?
− Нет. Для меня это такое страшное горе, просто мир перевернулся для
меня. Потому что он был мой единственный друг.
− Как тебе удалось выстоять, устоять на ногах своих, ведь он же
заложил в тебе очень много хороших вещей, которые ты не смог предать, так
ведь?
− Да. Никто меня не утешал, никто ничего не объяснял, но со временем
я начал понимать, что такое случается и довольно часто, потому что там ещё
кто-то похожим образом погиб из нашего племени.
− Просто на одного и того же зверя начали охотиться два племени, не
зная друг о друге, поэтому друг друга ещё и подстрелили?
− Возможно, скорее всего, так и было.
− И вы не стали междоусобицу начинать, потому что ни те, ни другие
не знали, что есть тут ещё кто-то?
− Про это не знаю…
виноват определять. Давно было, люди были ещё свободны и имели другие
территории для выживания. Хорошо, вот смотри, проживи это, как тебе
удалось встать на ноги? Таких, как ты, там было много, правда, к счастью для
тебя, тебя выделяли из общей серой массы, и ты стал по-другому смотреть на
жизнь, на окружающий тебя мир. По всей видимости, это и сделало тебя
потом начальником, предводителем, альфа-самцом?
− Вожаком племени!
− Да, ну это твои слова, я все их перечислил.
− Сейчас, так далеко не вижу.
− Почувствуй, когда начнёшь чувствовать, будешь видеть любой
отрезок этой жизни, которую мы проживаем.
− Сейчас я вижу, что я уже подрос примерно до того возраста, как этот
был.
− Как твой учитель, воспитатель?
взрослым не востребован, а я стал у этих ребятишек предводителем. Это
игры и вот они тоже за мной бегали, а мне приятно было, хорошо, что у меня
своё войско, команда, племя!
− «Ватага», ты сказал?
− Да. И так мы росли, старшие мужчины − кто-то умер естественной
смертью, кого-то убили. Вождь умер от старости и как-то подошло время,
что я стал вождём.
− Хорошо.
− А эти ребята, которых я, можно сказать, воспитывал, они меня всегда
поддерживали, я всегда мог на них положиться? И этому, кстати, меня
научил этот мой брат единокровный?
− Который был старше здесь, в этом воплощении?
− Да, которого убили, погиб который. Относиться к младшим, как он
ко мне относился!
− Вот скажи, пожалуйста, что из того, что ты сейчас узнала в этой
сессии, ты как С. можешь себе взять, что откликается, что может тебе
помочь? Не хватай всё, чем можно только набить карманы, посмотри, что
будет хорошо!
твоей любви − нельзя их отталкивать.
− Их нужно воспринимать как взрослых, как себе равных?
− Да, и любви хватит на всех − сколько их там − двое или десятеро.
− Хорошо, поняла это?
− Да!
***
− А теперь поехали в самое начало, помнишь, ты, Артёмка, пошёл в это
воплощение, потому что тебе нужно было найти брата. Потому что перед
этим воплощением у тебя не было, у тебя был какой-то брат названный, ты
сказала, который так и погиб и ты ничего с ним не добился, а тебе надо было
добиться очень многого. И поехали сейчас, Артёмка. У тебя есть этот брат,
он тебя воспитал, а потом мы на чём остановились у Артёмки? Лес − это
Артёмка?
− Нет, это Арно. А там ничем не закончилось.
− Я спросил: зачем идёшь в зачатие, да?
− Да.
− И ты сказала, что мне нужен был брат.
− Да.
− И этот старший брат сейчас у тебя, у Артёмки, есть. Помнишь,
коленка ободранная?
− Да.
Вот скажи, пожалуйста. Слово защита − оно мне не очень понравилось, но я
сейчас скажу. Вот та защита − это, в общем-то, иждивенчество, не ты
защищаешь, а тебя кто-то защищать должен. Посмотри, у тебя этого
иждивенчества нет?
− Нет!
его за шею — ну это один кусочек маленький, у тебя их таких тысячи было
таких эпизодов, если всё это разбирать − и ты был самым счастливым, что у
меня есть брат, «который за меня всегда заступится!». Вот он тебе дал базу и
потом ты, исходя из этой базы, которую тебе дали, начинаешь расти. Поняла,
о чём я? Всё, что тебе давал брат, до того, как ты стал самостоятельным − оно
всё в тебя впитывается, а потом открывается, открывается в каждом новом
эпизоде, соответствующему эпизоду какому-то открывается опыт. Поняла, о
чём я?
− Да!
− Посмотри, я хочу, чтобы ты поняла, как можно не отмахиваться
рукой – «мне такого не надо!», а раз Бессознательное даёт, берешь и
понимаешь, что именно сейчас именно это мне нужно, так и сделать, потому
что это идёт для меня, для моей гармонии.
− Что-то меня куда-то унесло.
− Куда?
− Ещё раз давай, что-то я потерялась.
тебя был старший брат, который был у тебя первое время наставником.
Потом ты вырос, стал ты старшим братом, не стал − но ты стал наставником.
И вот когда ты стал наставником, когда уже тебе приходилось выполнять
какие-то действия, важные очень для окружения, для твоих близких − ты
начал их делать, потому что ты понял, что это я сделаю, потому что меня
этому когда-то учили?
− Да.
− Ты улавливаешь очень тонкие вибрации этого пространства, ты
улавливаешь очень тонкие вибрации Духа и умеешь облекать их в действия в
конкретной ситуации Артёмки, в конкретной ситуации С..
− Это как по Экзюпери, получается – «мы в ответе за тех, кого
приручили». Так, получается?
− Может быть. Ты чувствуй это и переводи на осознанный уровень,
потому что нам всегда это нужно. Это единственное ощущение, которое
несёт нам мир с Пространством.
− У меня ощущение, я его сейчас чувствую, по отношению к слабым и
тем, кто нуждается в защите, в помощи, покровительстве.
− С., это называется мания величия!
− Точно нет?
− Просто вопрос, это естественно, детей взять.
− Ну все так делают.
− Да. А если человек уже взрослый, самостоятельный.
− То что?
− А не получается на него это распространить, а надо ему это, пусть он
сам!
− Естественно. То есть, отличаешь одно от другого − там, где ты
можешь что-то сделать и не можешь что-то сделать?
− Так и не должен делать, только для тех, кто нуждается в этом в силу
своего возраста!
ты ни за кого не можешь работать, ты можешь все делать только за себя, а за
остальных нет. Ты можешь показывать, как надо делать, как бы ты сделала.
То есть, ты не учишь, не менторствуешь, а ты своим поведением даёшь
понять, что можно так, а можно так, а можно так, каждый выбирает сам.
Самые наши большие проблемы, когда мы начинаем думать, что мы самые
правильные и мы начинаем заставлять ближайших своих родственников
делать так, как мы считаем правильным. То есть, любовь свободная, любовь
− не камень, не верёвка на шее, любовь абсолютно свободная − хочешь − вот
моя любовь, хочешь − берёшь, не хочешь − делаешь так, как ты хочешь.
Поняла, о чём я?
− Да, поняла!
− Как ты завершаешь жизнь Артёмки? То, что он тебе дал.
− Ой, хорошо, он − я про брата говорю − он идеал старшего брата, он
закончил школу, уехал, поступил учиться и он настолько был для меня
образцом, что я тоже тянулся изо всех сил учился! И тоже поехал, выучился.
Он инженер какой-то там, чего-то там, не знаю. И мы не только братья, мы
друзья, можно сказать, близнецы, мы очень чувствуем друг друга хорошо.
Всегда друг другу помогали, никогда у нас не было никаких ссор.
− И недомолвок?
− Да. У него своя семья, у меня своя, но как-то всё это так хорошо,
гармонично очень.
− То есть, практически получается, Артёмка, ты пошёл в это
воплощение, чтобы найти брата и ты это сделал?
− И его научить, вы же друг на друге учились!
− Да, ну я про себя сейчас говорю, научиться быть в гармонии с
жизнью. Потому что одно дело − на своих ошибках учиться, а другое дело −
смотреть на гармоничного человека и стараться быть похожим на него,
повторять за ним. Ну он раньше меня умирает, потому что он меня старше и
единственное, что я когда прощаюсь, я сам уже седой, пожилой очень, я
просто, у меня нет никакого сожаления, просто я благодарю за то, что он
был, за то, что он меня научил всему в этой жизни, явно или неявно и я знаю,
что я ещё через какое-то время, не очень продолжительное, отправлюсь вслед
за ним. Меня это не пугает и не расстраивает, что вот так, я понимаю, что это
жизнь и она конечна, именно физическая жизнь конечна. Прям хорошее
такое завершение. На душе очень гармонично…